То, что история волжского казачьего войска тесно переплетена с историей Саратова, ни для кого не секрет. О заселении казаками части города свидетельствуют наименования Большой и Малой Казачьих улиц, Казачьей площади, Казачьих тупиков. Казаки оказали влияние на закладку Саратовской крепости "на острову" в 1590 году, левобережной крепости на реке Саратовке в 1617 году, правобережной у Воровского (Глебучева) оврага в 1674 году. В петровскую эпоху они были официально объединены в Саратовскую казачью станицу. Она вошла в состав третьего полка Волжского казачьего округа в 1750 году, где находилась вплоть до выхода в 1835 году указа Николая I о расформировании Волгского казачьего войска и переводе саратовских казаков в состав Астраханского казачьего войска. Те же казаки, которые несли службу на Кавказе, вошли в состав 1, 2 и 3 Волгских полков Терского казачьего войска.

И всё же, несмотря на трёхсотлетнюю официальную хронику, история "Волгских" казаков по большей части туманна. Ибо, как пелось в древней казацкой песне-былине о Ермаке "А на Волгу пойтить – нам ворами слыть", а кто ж рискнёт создать летопись "воров" (ослушников царевой воли)! Казаки могли быть донскими, запорожскими, терскими, яицкими, но не волжскими, дабы не напоминать великим государям грозный клич атаманов "Сарынь на кичку". Легче затушевать факты, забыть о документах тех же государей, например, о грамоте Ивана Грозного Строгоновым относительно похода Ермака: «Послали вы из острогов своих волских атаманов и казаков, Ермака с товарищи, воевати Вотяки, и Вогуличи, и Пелынские, и Сибирские места… Волских атаманов себе призвав, воров, наняли в свои остроги без нашего указу, а те атаманы и казаки преж того ссорили нас с нагайскою ордою, послов нагайских на Волге на перевозах побивали и ордобазарцев грабили и побивали…»<1>. И если одному из первых героев России отказано в истине, что говорить о его сподвижниках, ныне безвестных героях Понизовской вольницы! Некоторых из них благодарное отечество уже тогда наградило плахой, как, например, удалого его соратника, выведшего остатки отряда после гибели Ермака – Матвея Мещеряка.

Он с товарищами был схвачен за стычку с ногаями менее чем через год по возвращении из Сибири князем Григорием Осифовичем Засекиным (будущим основателем Саратова – в 1590 году) и казнён в Самаре в марте 1587 года. В расспросных листах атамана и его товарищей, чуть было не устроивших побег, есть одна строка, прямо касающаяся территории будущего Саратова: «в роспросе... и на пытке твоему государю воеводе... сказали атаманы и Литва, что послали весть на Волгу, и на Увек и на Яик к атаманам и к их товарищам, а велели быт всем нынешняго 95 году (1587) к твоему государеву городу (Самаре – прим. авт.)"<2>. Прося о помощи, созывая казачьи отряды, один из самых влиятельных волжских атаманов ставит небольшую саратовскую речку Увек (протекающую в пределах Заводского района) наравне с Волгой и Яиком, причём за четыре года до основания самой первой Саратовской крепости.