Решение президента Латвии Вайры Вике-Фрейберг приехать в Москву на празднование 60-летия победы над фашизмом не на шутку всполошило политиков и общественность двух других прибалтийских государств. О Латвии заговорили как о «самом слабом балтийском звене»...

 

Строго говоря, и до этого момента дружба трех «прибалтийских сестёр» имела место скорее на словах, чем на деле. Постсоветские республики Балтии долгое время объединяла общность политических целей, но отнюдь не теплота взаимных чувств. Скорее наоборот, географически близкие народы нередко воспринимаются друг другом во многом на уровне анекдотов.
Так, в Литве постоянно в самых популярных юмористических передачах высмеиваются эстонцы, пародируется их акцент. Множество анекдотов литовцы сочинили и о латышах, их манере держаться, заносчивости и невысоких умственных способностях. Похожий фольклор в отношении соседей имеет место и в Латвии, и в Эстонии.

При этом с трудом припоминаются какие-либо совместные фестивали культур, братание молодежи, встречи писателей, музыкантов, концерты «звезд» соседней страны, форумы общей радости. Пожалуй, последним таким событием был знаменитый «Балтийский путь». Но тогда литовцев, латышей и эстонцев тоже объединили общие политические цели. Правда, регулярно происходят встречи президентов трех государств, заседания Балтийской ассамблеи. Вполне очевидно, что руководители Латвии, Литвы и Эстонии пытаются лепить «единство» прежде всего на высшем уровне. Что из этого получается, мы можем наблюдать сегодня...

Президент Латвии, в нарушение всех договоренностей с Вильнюсом и Таллином о принятии общего решения в отношении поездки в Москву на празднование победы над фашизмом, единолично решает ехать в российскую столицу. В Эстонии и Латвии политический кульбит президента Вике-Фрейберга вызвал чуть ли не истерию. Более активна в своих претензиях к Латвии Эстония, но и Литва хмурит брови. Советник президента Литвы тут же посетил посольство Латвии в Вильнюсе, требуя объяснений. «Латвия уступила давлению России, запуталась в дипломатических лабиринтах или просто осмотрительно заботится о делах своей страны?» — задаются вопросом ведущие литовские СМИ.

Чем же обусловлена столь сильная реакция на решение латвийского руководства? Вероятно, тем, что данный конкретный случай обнаружил скрытое противостояние интересов трех прибалтийских стран. Речь идет о проявлении таких феноменов, как эгоизм национальной политики, дух соперничества и даже, быть может, зависть...
Как известно, решение принять совместное заявление по поводу майской поездки в Москву президенты трех государств приняли в конце ушедшего года в Вильнюсе. Здесь необходимо отметить, что Литва, претендующая в последнее время на роль «регионального лидера», тем не менее, никогда не воспринималась в таком качестве Латвией и Эстонией.

Важно не то, что Вайра Вике-Фрейберга сделала такой шаг. Важно то, как она это сделала. Литовцев и эстонцев шокировало именно то, что она не поставила в известность двух других президентов, совершенно проигнорировав общую предварительную договоренность. А такое поведение говорит уже о многом. Правда, вскоре руководитель Латвии заявила, что согласовывала свое решение с соседями, однако, судя по протестной реакции на высшем уровне в обеих соседних странах, такое «согласование» могло свестись к уведомлению в последний момент об уже принятом решении.

Кроме того, в Литве латвийского президента обвиняют в бестактности: ее заявление о поездке в Москву было сделано накануне трагической для Литвы даты, имеющей непосредственное отношение к изначальным общим политическим целям прибалтийских стран: 13 января Литва отметила День защитника свободы, вспоминая людей, погибших у Вильнюсской телебашни в 1991 году.
В этой связи известный литовский политик Витаутас Ландсбергис, вспоминая годы общей борьбы прибалтийских республик за независимость, пренебрежительно отозвался о Латвии как о «самом слабом балтийском звене». А поведение президента Латвии назвал... «сепаратистским».

Тяжело поверить, что такой опытный политик, как Вайра Вике-Фрейберга, не понимала, какой резонанс вызовет у соседей ее решение. Поэтому можно предложить три причины, объясняющие ее неожиданный поступок.

Лежащая на поверхности: Москва в обмен на приезд предложила ратификацию договора о границах. Конечно, руководитель Латвии тут же отказалась подписывать договор 10 мая, на другой день после празднования. Она потребовала, чтобы подписание произошло до этого. (Но какая, в сущности, разница, в какой день состоится торг?) Она предложила не связывать свой приезд на торжества в Москву с решением России ратифицировать долгожданный договор. Но в этом ведь и состоит искусство политика: скрыть эгоистические мотивы своих поступков, чтобы выглядеть благородно.

Вторая причина принятия такого решения лежит в желании президента Латвии быть вместе с руководителями государств Евросоюза на торжествах в Москве. Об этом президент заявила прямо: «Место президента Латвии там, где будут и другие лидеры Европы». После такого заявления более чем вероятной кажется мысль о том, что вильнюсское решение руководителей стран Балтии подготовить «общий» ответ на приглашение Владимира Путина было принято под давлением Литвы, пожелавшей стать инициатором довольно вызывающего, на фоне присутствия в Москве мировых лидеров, отсутствия трех прибалтийских президентов. Однако, общий антироссийский демарш не получился — Латвия воспротивилась чужой игре и проявила собственную политическую волю.

Поэтому, мы вправе рассмотреть еще одну причину такого поступка руководителя Латвии. И о ней Вике-Фрейберга тоже проговорилась достаточно откровенной фразой: «Мы — не сиамская тройня... Мы — три суверенных государства». Просто нельзя не услышать в этой фразе вызова, цель которого — предупредить «законную» негативную реакцию со стороны двух других балтийских государств. Мол, у Латвии есть свои интересы, и Риге никто не указ...

Если ставить проблему шире, то нужно говорить о разной истории, разном христианстве, разном менталитете, разных национальных архетипах и разном мироощущении литовцев, латышей и эстонцев. И если эту разность наложить на своеобразие политических ситуаций как внутри прибалтийских стран, так и в их отношениях с соседями, то поступок латвийского президента придется признать вполне закономерным, а концепцию общности трех прибалтийских народов — имеющим не так уж много точек соприкосновения с реальностью политическим мифом.

Например, официальный Вильнюс по отношению к Москве находится в совсем иной ситуации, нежели Рига. Ведь Литва уже имеет все основные договора с Россией, и прежде всего договор о границах и договор о реадмиссии. Этому благоприятствовало решение вопроса калининградского транзита. У Латвии такого рычага давления на Россию, как калининградский транзит, не было, поэтому в данном случае она использует другой рычаг — приезд или не приезд своего президента на торжества в Москву.
Ясно, что если латвийский руководитель не приедет, то Латвия договора о границах не получит еще долгое время. А это, в свою очередь, ставит перед страной большие проблемы внутри Евросоюза, для которого внешние границы являются вопросом первоочередной важности. Без договора с Россией о границах Латвия также вряд ли войдет в шенгенское пространство.

В то же время у Литвы здесь всё в порядке, и поэтому она может себе позволить больше свободы в вопросе принятия или отклонения московского приглашения. У Вильнюса объективно больше возможностей проявить амбиции. Напомним, что Литва не имеет таких проблем с русскоязычным населением, как Эстония и особенно Латвия. И если в Москву не поедет президент Литвы, русские в которой составляют всего 6% населения, никакого внутреннего недовольства можно не опасаться. Совсем другое дело Латвия, русскоязычное население которой весьма многочисленно и активно.
Эти и множество других нюансов нужно учитывать, чтобы лучше понять причины разности позиций политиков трех прибалтийских стран.

Скорее всего, в ближайшей перспективе балтийская «сиамская тройня» будет всё больше отдаляться друг от друга, тем более, что общие стратегические цели — вступление в ЕС и НАТО — уже достигнуты. Теперь каждая страна уходит в самостоятельное политическое плавание, и «сепаратистских» поступков, подобных решению Вайры Вике-Фрайберга, с большой вероятностью следует ожидать и в будущем.